НОВЫЕ ГОРКИ

    Это Товарищество и купило 21 января 1896 г. оскудевшее имение Соколовых при селе Михневе. Новая метла по-новому метет. Прежние цеховые помещения переделали в жилые казармы для рабочих и их семей, так называемый Старый Двор. 3 августа 1897 г. заложили свою фабрику. Каменные толстостенные корпуса поднялись на пространной обочине Рязанского шоссе на виду у деревни Балятино. Почти 20 тысяч веретен, 867 ткацких станков были установлены в них. Предприятие получило статус Старо-Горкинской мануфактуры в память о селе Горки.

    Шорыгины построили для себя и конторских служащих, прихваченных с собой из упомянутых Горок, приличные двухэтажные деревянные дома в одну линию, в каждом по четыре квартиры, огородили высоким забором, калитка была на запоре. В народе их звали прозаично – "конторские дома”, а хозяева именовали Новыми Горками – никак не могли расстаться с детскими воспоминаниями.

    С кадрами разобрались по-своему. Обучать профессии? Не было печали... Переманили квалифицированных ткачей с предприятий Серпухова, Орехово-Зуева, Дмитрова, для черных работ навербовали местных мужиков и баб. Привлекли и малолеток. Им бы в куклы играть, в догонялки и прятки, но девочки с 8 лет нанимались в няньки, мальчики были на побегушках, а с 12 лет становились к станкам, хотя еще в 1882 году был принят Закон об ограничении труда малолетних на промышленных предприятиях. Прямая выгода: детям платили меньше, чем взрослым, фабрика была им злой мачехой.

    17 декабря 1898 года была пущена паровая машина, 28 января 1899 года опробован ткацкий станок, через день наработан первый кусок миткаля – тонкой хлопчатобумажной материи, 8 марта закрутилась прядильная машина... Все! Призывно прогудел гудок. Заведение лихо заработало.

    Опасаясь эпидемии холеры, а эта страшная болезнь только в 1848 году унесла 700 тысяч жизней россиян, Шорыгины одновременно с фабрикой построили и лечебницу, на 30 коек. Холера почему-то появляться медлила, но лекарства и лекари ой как пригодились! Рукотворное озеро, созданное тщанием Петра I, за 200 лет превратилось в мерзкое болото, рассадник малярийных комаров-кровопийцев. В год, когда фабрика строилась, болело малярией 75 мужчин и одна женщина, на следующий год, благодаря лечению и профилактике, – только 11 мужчин и 6 женщин.

    В одном просчитались Шорыгины. Нанимая работников с чужих фабрик, они подкладывали бомбу замедленного действия и под свою. Приезжие ткачи были пообтерты жизнью, побывали в разных кружках и союзах, были наслышаны о своих правах и как бороться за них. Уже прогремела знаменитая морозовская стачка в Орехово-Зуеве (а часть шорыгинских рабочих была именно оттуда), уже состоялся I-й съезд РСДРП, готовились к террору будущие социалисты-революционеры (эсеры). Россия шла к смуте, к революции.

    В середине мая 1900 г. Полиевкт Шорыгин объявил, что фабрика со сменной работы переходит на поденную, рассчитывая, что при сокращении штатов он избавится от смутьянов и агитаторов. В ответ прозвучал призыв к забастовке. 1200 работяг потребовали увеличения зарплаты, уменьшения платы за квартиру, поставки доброкачественной пряжи и... человеческого к себе отношения. Переговоры велись на фабричном дворе. Молча слушал гордый старик претензии бунтовщиков, двигал густыми, брежневскими бровями и озирался, как затравленный волк. Наконец его прорвало:

– Все озеро золотом запружу, а вам не дам!

Из толпы загорланили:

– Бей его, старого черта!

– Бей камнями!

    Полиевкта со свитой как ветром сдуло. Но придя в себя, он вызвал казаков. Прискакала целая рота. Впрочем, ни оружия, ни нагаек в ход не пускали. Обошлось. Но победа полностью осталась за капиталистом. Агитаторы-заводилы были уволены, остальным рабочим снизили расценки. Ротмистр Бот в своем донесении в Москву правильно оценил ситуацию: "К уменьшению заработной платы рабочие отнеслись с полной покорностью, так как в настоящее время найти себе место на других фабриках очень трудно”.

    Так закончилась первая в нашем районе забастовка. Шорыгин не дожил до 17 года, когда фабричные рабочие взяли реванш. В отчете Московского общества охоты за 1907 – 1908 годы сказано: "Весной, в конце апреля, получили скорбную весть из Каира о кончине Полиевкта Тихоновича Шорыгина. Его звали "папаша Шорыгин” за добродушие и прямоту”. Так ли он был добродушен? Кому верить?

    Не так давно прошла по телевизору передача "Уцелевшая династия” – о Шорыгиных. Отрадно, что, несмотря на все гримасы истории, род их сохранился. Впрочем, один из них, Павел Полиевктович, широко известен еще с 1910 года, когда он открыл сложную химическую реакцию, названную его именем, – "Реакция Шорыгина”. Павел с детства приучился бывать на фабрике отца, вникать в технологические подробности, окончил высшее техническое училище, защитил магистерскую диссертацию, профессор, руководитель НИИ искусственного волокна, академик, корифей отечественной науки. Умер в 1939 году. Его биография – в Большой советской энциклопедии (2-е издание). И не его ли это сын, Петр Павлович Шорыгин, доктор химических наук, стал лауреатом Государственной премии СССР в 1979 году за цикл работ по химии?